Самое странное и удивительное, по-моему, заключается не в том, что многим конгресс показался слабым и неинтересным, а в том – почему именно. Надо полагать, что многие – вопреки всем очевидностям – ожидали (явно или неявно, сознательно или бессознательно) от конгресса чего-то невиданного и неслыханного. Складывается такое ощущение, что многие пытались и пытаются оценивать фактически произошедшее мероприятие по меркам того, каким они хотели бы его видеть или каким оно по самому большому счету должно было бы быть. Конечно, сущее можно и нужно оценивать по меркам должного, но при этом ведь не нужно все-таки путать одно с другим.
Каким может быть официальное и формальное мероприятие философии как социального института в современных условиях? Именно таким (в общем и целом), каким мы его увидели. Было бы странно ожидать чего-то другого. Естественно, руководители решали свои статусные проблемы, большинство участников хотели себя, любимых, показать…
Общий настрой и пафос участников, в принципе, наверное соответствует общему состоянию профессионального (исключительно по формально-институциональному признаку, разумеется) сообщества – старые и стремительно к этому стремящиеся пожилые призывают вернуться к «несправедливо забытым» так сказать «достижениям» так называемой «советской философии» и гневно клеймят постмодернизм (якобы разрушающий все) и тех, кто предлагает отменить преподавание философии. Обычные сумасшедшие и полусумашедшие графоманы от философии всех мастей – или несущие собственную чушь, или с великим самомнением пересказывающие Гегеля – не в счет. Отдельные вменяемые и содержательные доклады молодых погоды не делают.
Единственное, пожалуй, отрадное мероприятие – восхитительная лекция «О конце истории философии» неподражаемого как всегда Свасьяна. Хотя даже большое число слушателей его – по-видимому, не показательно: кажется, большая часть аудитории пришли на лекцию просто потому, что в это время других мероприятий на конгрессе просто не было, а лекция была обозначена в программе.
Естественно, ненадуманная проблема негативного отношения к философии в современном отечественном обществе за последнее время обострилась, что совершенно справедливо вызывает озабоченность практически всех, причастных к философии (тем или иным образом). Однако эта проблема – вполне закономерное следствие того, что начиная с советских времен (ладно, допустим, тогда действительно было идеологическое давление…) за философию выдавалось и до сих пор (хотя сейчас, вроде, такого давления уже нет) практически везде выдается какое-то схоластически-догматическое начетничество (будем называть вещи своими именами), к философии по гамбургскому счету не имеющее (кроме самоназвания) никакого отношения. И никаким надуванием щек, и никаким повторением заклинаний о «мировом значении» так называемой «советской философии» и важности ее наследства, носителями которого оказываются современные функционеры от философии, ситуацию не изменить.
Понятно, что те, кто присвоил себе право говорить от имени философии в нашей стране, никогда добровольно не откажутся от своей власти, а в ответ на любую подлинную или мнимую угрозу своему положению бросятся кричать, что нападают на «саму философию», и будут апеллировать к авторитетам имен великих древних мыслителей. Более того, постараются пресечь любую критику в свой адрес, ссылаясь на то, что любая критика неизбежно льет воду на мельницу противников философии и играет на руку тем, кто хочет отменить ее преподавание. И очень сложно отделить одно от другого, очень трудно объяснить – особенно тем, кто не разбирается в философии – что проблема вовсе не в самой философии (необходимость которой, правда, тоже надо разъяснять), а в том, что именно если нечто неприемлемое и навязчиво-надоевшее упорно называют философией, тогда и возникает естественный порыв обычных деятелей науки, чтобы от этого освободиться, убрать ее («Если ЭТО – философия, тогда философия нам не нужна!»). Хотя убирать нужно совсем не философию, а тех мошенников, которые выдают себя за нее.
А талантливые администраторы, если они действительно талантливые администраторы, для философии как социального института важны и нужны, если они не выдают себя за гениальных ученых-мыслителей, а создают условия для работы умным. Да, дураками проще руководить – им можно просто приказать и они быстро построятся в две шеренги по росту, но умные вполне могут оценить, если кто-то возьмет на себя все хозяйственные и организационные заботы и не будет вмешиваться в содержание (в наших условиях почти утопия).
Обидно, что даже грамотная, начитанная и вроде понимающая ситуацию молодежь, вместо того, что сгруппироваться вокруг тех немногих, кто по праву носит свои степени и звания (их очень мало, но они есть!), вокруг тех, с кем можно что-то содержательно обсуждать – даже при принципиальном расхождении в позициях и концептуальных предпочтениях, вместо этого позволяет себе, послушав невнимательно две минуты и не разобравшись, высокомерно-снисходительно отзываться о тех, кто пытается что-то делать. Или считает не просто нормальным, а даже достойным ставить, например, отличные отметки (по философии!) красивым девушкам только за то, что они красивые девушки (ладно, не он первый и не он последний, но зачем называть влечение совестью? К тому же поставленная двойка дает возможность дополнительно встретиться на пересдаче), и притом пишет, что философии в России нет, не будет и не может быть. Да, философии у нас мало, но ее вообще мало.
А конгресс? Если не мечтать о несбыточном, а говорить только о том, что реально можно было бы сделать в наших условиях, тогда получится как минимум следующее. Стоило бы специально пригласить всех серьезно работающих, известных (в том числе и в смежных областях) своими оригинальными подходами и концепциями – например, благодаря Гусейнову ведь были приглашены и приехали Карен Свасьян и Михаил Эпштейн (которому, правда не предоставили возможность выступить с лекцией). Ведь понятно, что само собой все не происходит, а организация самого мероприятия – вещь абсолютно необходимая, но совершенно недостаточная, поскольку концептуальным содержанием надо специально заниматься. Список достойных приглашения (10–15 человек) совсем несложно составить – для тех, кто понимает. Всем специально приглашенным предоставить слово на пленарных заседаниях или дать возможность выступить с отдельными лекциями в конференц-зале. И сделать лицом или витриной конгресса. Собрать на совещание, предложить высказаться по сложившейся ситуации. Выпустить содержательный сборник по результатам. И так далее. Все это могло бы дать эффект…
Дата публикации: 27.05.05
Проект: Реактор
© Я.Непосторонний 2005