Censura – интересное место, хотя бы потому что провоцирует неизбежность весьма неожиданных встреч. Например, философа и бухгалтера: а возможен ли разговор? корреспонидируют ли счета их деятельностей? Через фигуру того же римского «цензора», что встречает нас на входе в проект, похоже, да. И тот и другой, и философ и бухгалтер, заняты описью и перераспределением «того, что есть». «Описью – на отчетную дату, а перераспределением – от баланса к балансу», - уточняет бухгалтер и вместе с этим уточнением вносит в тему разговора неуловимо-иррациональную ноту. Так или иначе, как бы ни пытались они исключить друг друга из поля своего зрения, их соприсутствие в некой общей зоне трудовой активности неизбежно. Готова ли философия примириться с таким соседством (ведь бухучет традиционно считается занятием скучным, нетворческим, въедливо-рутинным) или даже узнать в бухучете свой собственный, интересным образом отщепившийся от нее аспект, в котором и опредметился один из ее политических «эффектов»?
Бухучет выработал, повсеместно применяет и неустанно совершенствует (каждый год новшества) весьма необычную и во многом непостижимо-загадочную модель описывания экономической деятельности, самым очевидным результатом которого становится бухгалтерский баланс – собственно опись имущества хозяйствующего субъекта, а неочевидные результаты, имеющие самое непосредственное отношение к той универсальной практике двойного сюжета, что родилась вместе с философией, в переломный момент став для философии возможностью, едва ли не единственной, быть (мы поговорим об этом подробно в статье «Практика двойного сюжета»), надежно спрятаны под тем равнодушием, с элементом какого-то спонтанного отталкивания, если не легкого пренебрежительного отвращения, что и характеризует отношение философии (да и вообще всей «творчески-думающей интеллигенции») к бухучету. На первый взгляд и отношения-то никакого нет. Кажется, ни философия, ни культурология еще не «снисходили» проявить к бухучету интерес. Но мгновенное отворачивание головы – это тоже своего рода отношение. «А-а-а… Бухучет…». И всё, разговор окончен. В смысле «здесь нет и не может быть ничего интересного». А ведь чувства (в том числе и равнодушия) - отличные регулировщики движения. Сложный комплекс мимолетно-быстрых чувств, вложенных в это «а-а-а…» по сути и запускает механизм исключения, оказывающийся исключением лишь следующего собственного шага: «Туда? Нет, туда не пойду». Послушаемся ли мы этого чувства или все же предпримем «разведку»? Единство политики, экономики и письма, обнаруживаемое Censura, в бухучете очевидно. Во всяком случае связь экономики и письма восстанавливается мгновенно, хотя бы через тот исторический факт, что, если письменность когда-то и возникла, то возникла именно как бухучет, там, на древневавилонских глиняных табличках, пересчитывающих быков. Кроме того, именно среди многочисленных папок, загромождающих шкафы и стеллажи бухгалтерии буквально любого юридического лица, обнаруживается книга, от претенциозности названия которой просто захватывает дух. Если Священное Писание именует себя Библией (просто Книгами), то бухгалтерский учет, во всяком случае в России, перекрикивает церковь, объявляя один из своих рабочих журналов, а именно тот, что регистрирует базовые показатели всех счетов, Главной книгой. Это название (на обложке никаких украшений, никакого дизайна, просто и скромно – Главная книга) действует магически на каждого, кто видел эту книгу и даже, не без трепета, перелистывал ее. А вдруг, правда, - изначальная и главная?.. И почему главной книгой названа именно она, а не бухгалтерский баланс, являющийся плодом и завершением, хотя бы на узаконенную отчетную дату, трудов любого главного бухгалтера? Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, нам придется выдержать немножко «рутины», впрочем, довольно любопытной (на выходе из «рутины» наш ждет удивительный сюрприз).
Бухгалтерский баланс представляет собой опись имущества субъекта экономической деятельности, систематизированного в двух разрезах: в активе – по составляющим этого имущества (внеоборотные активы, включая недвижимость, средства производства, так называемые нематериальные активы и т.д., и оборотные средства, включая материалы, товары, предназначенные к продаже, незавершенное производство, денежные средства и т.д.), а в пассиве – по источникам формирования этого имущества (собственные средства и так называемые «кредиты и займы»). Валюта баланса выводится отдельно как сумма разделов актива и сумма разделов пассива, которые, очевидно, обязаны совпасть – ведь описывается одно и то же имущество. Искусство так называемого чтения баланса заключается в умении сопоставлять между собой (часто, что интересно, перекрестным способом, между пассивом и активом) различные разделы баланса с целью выявления «состояния» организации на отчетную дату, для чего используется ряд специальных коэффициентов. Это так называемый вертикальный анализ. Есть и горизонтальный – сопоставление последовательного ряда балансов, выявляющее «путь», «динамику», «тенденции» развития и позволяющее увидеть последний по дате баланс как своеобразный геологический срез слоев предшествующих эпох хозяйственной деятельности.
Здесь вроде бы все понятно – баланс строится по банальной классификационной схеме: отдельные единицы учета группируются в виды (статьи), виды группируются в роды (разделы), разделы группируются в категорию «имущества», и от даты к дате все это так или иначе перераспределяется. И делается это «всего-навсего» в двух «разрезах». Но стоит внимательно всмотреться в сам процесс, в саму процедуру этого описывания (узаконенную между прочим государством и обязательную для всех юридических лиц), в тот способ, которым формируются эти простенькие классификационные таблички, чтобы тут же обнаружилось нечто головокружительно странное, алогичное, иррациональное, провал в какой-то бредовый и одновременно непостижимым образом систематизированный массив, наглядным выражением которого является Главная книга – вторая опись имущества, которая остается внутри организации и не является ни внешним документом отчетности, предназначенным к публикации, ни базой для выводов о состоянии организации.
Если форма Главной книги не установлена нормативами, то ее состав определяется соответствующим законом. Согласно этому закону Главная книга должна представлять собой последовательную опись всех счетов, задействованных в бухучете данной организации – от 01 до 99 по следующим параметрам: сальдо на начало периода, дебетовый оборот за период (с раскладкой по корреспондирующим счетам), кредитовый оборот за период (с раскладкой по корреспондирующим счетам), сальдо на конец периода. Затем должны суммироваться отдельно дебетовые и отдельно кредитовые обороты всех счетов. Вот этот процесс суммирования оборотов и превращает разрозненную информацию о каждом счете в связный текст. А этот текст мгновенно повергает в изумление, если не в ступор. Он рассказывает нам о некотором очень странном «имуществе», которое складывается из активов, затрат, готовой продукции, товаров, денежных средств, расчетов, капиталов и финансовых результатов. Сколько бы я не поставила здесь восклицательных знаков, боюсь, что для людей, не очень знакомых с содержанием вышеперечисленных понятий, это не самый выразительный текст, как впрочем, и любой текст на «иностранном» языке. Замечу только, что одно и то же имущество рассматривается в разных аспектах, а затем все эти аспекты… суммируются. Так суммируются обороты хозяйственных активов с оборотами источников этих же самых активов. Скажем, к внеоборотным активам (счета 01-09), преспокойно приплюсовывается уставный капитал (счет 80). (Мы говорим сейчас об оборотах, а не об остатках). Более того, с ними суммируются еще и хозяйственные операции. Скажем, расчеты с поставщиками и подрядчиками (счет 60). Но этим «бред» не ограничивается. Множественным образом складываются суммы, уже частично содержащиеся друг в друге. Например, расчеты с покупателями и заказчиками (счет 60) и продажи (счет 90). Целое элементарно складывается с некоторыми из своих частей – те же продажи (счет 90) с торговой наценкой (счет 42), а приход суммируется с расходом – основные средства (01) и их амортизация (02.1)[1]
Комбинации всех этих «накладок» столь причудливы и в своей совокупности дают столь потрясающий эффект, что у экономиста чтение текста Главной книги вызывает абсолютно те же чувства, что у любого современного человека замечательная «китайская энциклопедия», которую Мишель Фуко позаимствовал у Борхеса, чтобы открыть ее фрагментом свои «Слова и вещи»: «Животные подразделяются на: а) принадлежащих Императору, б) бальзамированных, в) прирученных, г) молочных поросят, д) сирен» и т.д. вплоть до «о) издалека кажущихся мухами». Комментируя эту «энциклопедию», Фуко, как известно, замечает: «Предел нашего мышления – то есть совершенная невозможность мыслить таким образом – вот что сразу же открывается нашему взору, восхищенному этой таксономией». А в самом ли деле мы (т.е. вполне определенная логическая культура) мыслим не таким образом, если через механизмы государственного управления под угрозой уголовной ответственности обязываем всех участников хозяйственного процесса писать такую вот книгу, которую к тому же называем Главной?
- Но с этой точки зрения на Главную книгу никто не смотрит! – говорит мне на это знакомый профессионал в области бухгалтерского учета.
- Нет, ну надо же. – Никак не могу успокоиться я. - Ведь и принцип формирования этих двух имуществ (бухгалтерского и «китайского») один и тот же. Животные рассмотрены с точки зрения различных аспектов и пересечений аспектов их учета, а затем эти аспекты запросто объединены. Скажем, нам с тобой ничего не стоит по тому же принципу описать имущество вот этой комнаты, как состоящее из предметов: прямоугольных, деревянных, мебели, книг, кресел, стеллажей, оранжевых, коричневых, белых, викторианской лампы, уютных, подаренных, подаренных лично тобой стрекоз, починенных, стильных, тех, что давно пора выбросить, и еще вон той фигурки Гермеса.
- Уверяю тебя, так на Главную книгу не смотрит никто! – повторяет специалист.
И далее почти как в том анекдоте:
- Но почему?
- Но зачем?
Ирония этого разговора состоит в том, что Главную книгу и в самом деле пишут вовсе не в целях предоставить в чье-то распоряжение занимательнейшее чтение. То есть ее пишут, но не читают. Если уметь «читать баланс» (устойчивое словосочетание) должны экономисты, финансисты, банковские работники, желательно генеральные директора, то понятие «чтения Главной книги» вообще отсутствует. Потому что Главная книга – это, говорят, просто рабочая книга, преследующая по крайней мере две очень важные для бухгалтера цели: 1) сгруппировать всю информацию, которая нужна для составления отчетности (например, в составлении Отчета о прибылях и убытках используются в том числе обороты) и 2) проверить правильность самого ведения учета, которая подтвердится в том случае, если сумма оборотов всех счетов по кредиту совпадет с суммой оборотов всех счетов по дебету. Многомиллионная каста профессиональных бухгалтеров, ни на секунду не задумываясь, пишет Главную книгу, руководствуясь в общем-то простеньким алгоритмом, «спущенным свыше». Если вдруг «не сходится», бухгалтер ищет ошибку. Собственно, всё. Но именно отсюда и начинается самое интересное (причем чем дальше, тем интереснее).
Имуществом, которое описывает Главная книга, в сущности являются сами бухгалтерские записи. Это опись записей, своего рода книга книг. И если смотреть на нее с этой точки зрения, то нет ничего странного в том, что складываются записи по всем счетам – то есть попросту все записи. Но складываются-то они в рублях – в стоимостном выражении хозяйственного имущества и хозяйственных операций, имеющих вполне определенный экономический смысл. К тому же складываются они по счетам, предназначенным для учета реальных хозяйственных единиц, а не записей. В результате опись записей является одновременно еще и фантасмагорическим коллажем, где вот это кресло склеено со спинкой этого же кресла, с деньгами, что были за кресло уплачены, с его обивкой, с колесиками, на которых оно ездит, да еще с пеплом скуренных в этом кресле сигарет. То есть:
Главная книга пишет одновременно два текста в теле одного и того же письма: один – о записях, другой – о реальных хозяйственных объектах (стоит этот второй текст один раз увидеть, как вынудить себя не замечать, исключить его становится уже невозможным). Первый текст – осмысленная опись записей. Второй текст – бессмысленная опись хозяйственных операций. Первый текст – систематичен. Второй – хаотичен. Первый текст – логичный. Второй – просто бред.
Но… Бессистемная система, алогичная логика, осмысленная бессмыслица – все эти формулы, так отлично характеризующие таинства классического бухгалтерского учета в лице его Главной книги, как мы помним, всегда открываются в пространствах так называемой «первой реальности», «начала реальности», неважно, кто в этом пространстве работает – обэриуты или Платон (которого давно уже стоит, наверное, прекратить отбрасывать от себя на двадцать пять веков в прошлое, осознав, наконец, как одну из специфических зон деятельности своей собственной души – равно, как и Аристотеля; все мы в каком-то смысле их политический эффект, одновременно ставший и субъектом их современной политической активности).
Кстати, словосочетанием alogon logos Теэтет определял то самое «иррациональное отношение», о которое и споткнулась Древняя Греция (как все время спотыкается и спотыкается Древняя Греция нашей души) – споткнулась именно в своем качестве культуры «вестников», «полубогов» (тот же Платон восстанавливает этимологическое родство между «философом», «вестником» и «героем-полубогом»; но что заставляет не интересующихся Платоном обэриутов называть себя «вестниками»?). Споткнулась и была просто вынуждена в качестве реакции выработать одно из главных своих достижений – научную логику. Но для этого переосмыслить как иррациональное всякое отношение, как алогичный всякий логос[2] . Здесь-то и начинается история двойного сюжета.
Каждый логос в версии Платона есть с одной стороны «логос о чем-то» и с другой стороны «логос что». То есть каждый логос одновременно является 1) высказыванием о чем-то и 2) чем-то. То есть каждый голос одновременно 1) рассказывает нам о чем-то одном и 2) делает что-то другое. При этом, с позиций Платона, логос как высказывание о чем-то может быть лишь правдоподобным-неправдоподобным. И только «логос что» способен фиксироваться как истина-ложь – не как истинное-ложное, а именно как сама истина-ложь (здесь были и есть свои методики, одна из которых закрепилась в геометрии как «темная», «непонятная» и «бессмысленная» восьмая аксиома первой книги «Начал» Евклида, способная однако так много интересного рассказать нам о центральном законе логики – законе тождества). Только истина «логоса что» обеспечивает правдоподобие «логоса о чем-то». Удостоверяется же в себе эта истина через один весьма иррациональный, но при это безусловно математически выверенный механизм (о которым мы обязательно поговорим в уже обещанной статье «Практика двойного сюжета»). Аристотель переносит все внимание своего Органона на логос-суждение, логос как высказывание о чем-то с характерным переносом значения «истина-ложь» на понятия «правдоподобия-неправдоподобия». Разработкой логики этого «первого» (так называемого явного) сюжета как того, о чем рассказывает нам логос-высказывание, Аристотель и занялся. Главным принципом этой логики можно назвать «принцип категоризации» (который и обслуживает принцип аналогии в его современном использовании). Но одновременно культура продолжила разрабатывать и «второй» (так называемый «скрытый») сюжет, в котором сам логос и оказывается действующим лицом. Логика второго сюжета выстраивается по «принципу фуги». Эти два сюжета развиваются на теле одного и того же логоса (или культуры логоса – собственно логической культуры). Как все это выглядит и работает, ярко, наглядно, предельно выпукло и демонстрирует нам Главная книга.
Главная книга одновременно: 1) рассказывает нам об имуществе самого бухгалтерского учета – его записях и 2) делает некий, причем чрезвычайно художественно выполненный коллаж на тему хозяйственной деятельности, по степени выразительности ничуть не уступающий стихотворениям Александра Введенского.
Рассказ Главной книги вполне соответствует категориальному принципу: записи четко систематизированы по своему месту и по корреспондирующим счетам. Дело же развивается в соответствии с принципом фуги. Как фуга проводит одну и ту же тему по разным средам (в том числе тональностям), так и бухгалтерская проводка (крайне показательный профессиональный термин) осуществляет продвижение одного и того же реального хозяйственного объекта по счетам. В этом-то и заключается главное достижение таинства двойной записи. (Она двойная не в том смысле, в каком двойной сюжет).
Таинство двойной записи преподается на любых курсах бухгалтеров, его реализуют в своей деятельности бухгалтерии всех организаций и т.д. и т.п. Двойная запись означает, что каждая запись делается одновременно по дебету одного счета и кредиту другого, одна и та же сумма отражается и там и там. Именно это таинство вынуждает суммировать дебетовые и кредитовые обороты Главной книги с целью собственной проверки, превращая «второй голос» Главной книги в то самое дело-коллаж. То есть двойная запись обслуживает практику двойного сюжета, отнюдь не редуцируясь к последнему. Такая двойная запись и называется проводкой, которая в свою очередь отнюдь не редуцируется к проведению темы. Потому что тема в бухучете проводится не по счетам, а по их отношениям (вспомним: логос как отношение) – по самим проводкам. В примечании дан пример (как бы ноты) одной такой фуги, разумеется, полифонической (их вообще-то звучит в пространствах бухучета множество, самых разнообразных). Следя за ее развитием, мы можем видеть, как некий хозяйственный объект, попадая в пространства бухучета в качестве аванса поставщику, затем «переезжает» в право собственности, претерпевает мотивную разработку по видам таможенных платежей и курсовых разниц, чтобы вдруг сделаться поступившим оборудованием и т.д. и т.п. Совокупность фуг, множественно и сложно пересекающихся, представляет собой как бы карту путей сообщения, проложенных между станциями-проводками, а в местах их пересечения образуются переходы, прямо как в метро. Обобщая эту «карту фуг» в Главной книге с целью приобщить, подключить, перевести ее в «категориальные классификационные таблички», которыми станут все формы ее публичной отчетности (и в первую очередь баланс), бухучет переводит для начала саму «карту фуг» в «карту рабочих счетов», которая и оказывается с позиций экономического смысла тем самым невообразимым коллажем.
То есть Главная книга, будучи, как и все тексты окрестности «первой реальности» обращена на саму себя (описывание записей, логос о логосе) через тот коллаж, в который, в высшей степени художественно пронизывая все пространство «категориальной логики», превращает его принцип фуги, осуществляет то самое подключение двух сюжетов (двух миров) друг к другу, о котором так неустанно заботился Платон, невозможность которого была для него синонимом невозможности самой философии и которое он был склонен осмыслять как воссоединение разорванной иррациональным отношением связи между «мнениями смертных» и «непогрешимым сердцем божественной истины». По одну сторону этой вертикальной связи мы обнаружим в бухучете баланс, т.е. Аристотеля. По другую – движение по проводкам, искусство, поэзию, фугу. А между ними и творит свои таинства Главная книга: Платон (тотально корреспондирующие по множеству признаков): восстановленная связь миров, одной из локализаций которой является связь мира искусства и мира логики, обеспечивающая их взаимодействие.
Восхищает упорство, с которым Россия пока что держится за классику бухгалтерского жанра – систему двойной записи. Ведь западные страны отказались от нее, найдя ее несколько трудоемкой и во многом излишней. Вслед за ними тянется и Россия, уже много лет собираясь отказаться от системы двойной записи в пользу монописьма, но все медлит и медлит с этим. Впрочем, причина, наверное, как всегда в издержках. Главная книга, в которой отчетливо звучит тот «второй голос», о котором, как мне кажется, и говорит Censura, в общем-то безобидна, никому не мешает, напротив, удобна и полезна в употреблении, в то время как избавление от нее – в буквальном смысле слова крайне дорогостоящий для экономики процесс (нужно переучивать всех бухгалтеров, переписывать и менять все программное обеспечение и т.д. и т.п). Если это, однако, произойдет, если Россия вслед за западными странами откажется от системы двойной записи, то вновь случится тот переход от «Платона» к «Аристотелю», что когда-то уже имел место в Древней Греции: створки двойного сюжета закроются, скрыв из вида и сам этот сюжет. К счастью, всегда есть места, где он просматривается – корпус Платона, корпус обэриутов, пятая книга «Начал» Евклида, «Сатирикон» Гая Петрония Арбитра, искусство барочной фуги, проза и поэзия Жана Жене, комплекс неудачного произведения («Двойник» Достоевского, «Авиньонские барышни» Пикассо, любовный роман Ксенофонта Эфесского о Габрокоме и Антии) и, конечно, те места, что заметит кто-то другой.
Но пока что всероссийская выставка двойного сюжета открыта повсеместно, от столицы до крошечной деревни. Тиражи Главной книги (причем каждый экземпляр – уникален) едва ли не превосходят суммарные тиражи всех прочих книг. Платон работает в бухгалтерии каждой организации, подключая и подключая все время разрывающиеся миры. И потому любой платоновед (а всякий философ с неизбежностью хотя бы отчасти является платоноведом) должен радоваться счастью наблюдать Платона в действии – прямо тут, в современности, в России, в Москве. Платона – как государственную политику, за нарушение которой предусмотрена уголовная ответственность. Платона – как крайне востребованную профессию и весьма неплохо оплачиваемую должность. А значит и бухучет – как удивительную эзотерическую мистерию согласования божественного и человеческого. Впрочем, все мы знаем, как студенты и преподаватели того же философского факультета относятся к «храму» собственной университетской бухгалтерии. Что тут сказать?
- А разве нужно что-то говорить?
[1] Ведь суммируются-то между собой дебетовые и кредитовые обороты на активных и пассивных счетах, а их значение на активных и пассивных счетах прямо противоположно с точки зрения увеличения-уменьшения объекта учета. Но суммируется, конечно, приходы с одних аспектах с расходами в других.
[2] Именно реакцией на невозможность корректно работать с иррациональным отношением, например, с корнем из двух, и явилась теория отношений – логосов – платоника Евдокса, дошедшая до нас в виде пятой книги Начал Евклида, которую мы уже упоминали в «Принципе фуги».
Приложение. Движение операций по импорту у предприятия-импортера
Проводка |
Содержание хозяйственной операции |
Первичные документы |
|
Дебет |
Кредит |
||
60 |
52 |
Перечислен аванс поставщику с валютного счета |
Выписка банка по валютному счету |
60 |
55 |
Перечислен аванс поставщику с аккредитива |
Аккредитив, выписки банка по специальному счету |
07 08-4 10 |
60 |
Отражен переход права собственности на приобретаемые по импорту: - основные средства, требующие и не требующие монтажа, - материально-производственным запасам в соответствии с условиями договора. |
№ ОС-14 "Акт о приеме (поступлении) оборудования", № МХ-1 "Акт о приеме - передаче товарно-материальных ценностей на хранение". |
19-1 19-3 |
68 |
Отражен НДС, уплаченный на таможне при ввозе импортируемого имущества. |
Грузовая таможенная декларация, выписка банка по расчетному счету, Бухгалтерская справка (0504833). |
07 08-4 10 |
68 |
Отражен НДС, уплаченный на таможне при ввозе импортируемого имущества. |
Бухгалтерская справка (0504833). |
68 |
91-1 |
Начислены положительные курсовые разницы по расчетам с таможенными органами в иностранной валюте. |
Бухгалтерская справка (0504833). |
91-2 |
68 |
Начислены отрицательные курсовые разницы по расчетам с таможенными органами в иностранной валюте. |
Бухгалтерская справка (0504833). |
68 |
51 52 |
Уплачены таможенные платежи. |
Платежное поручение (0401060),Выписка банка по расчетному счету. |
07 08-4 10 |
60 |
Отражены расходы по доставке имущества на территории Российской Федерации. |
Бухгалтерская справка (0504833). |
19-1 19-3 |
60 |
В соответствии со счетами-фактурами поставщиков отражен НДС по доставке имущества на территории Российской Федерации. |
Счета-фактуры, Бухгалтерская справка (0504833). |
01 |
08-4 |
Оприходовано поступившее оборудование |
№ ОС-1 "Акт о приеме-передаче объекта основных средств (кроме зданий, сооружений)" |
68 |
19-1 19-3 |
Предъявлен к вычету НДС, уплаченный на таможне, по принятым к учету оборудованию и материально-производственным запасам, предназначенным для производства продукции (работ, услуг), облагаемой НДС. |
Счет-фактура, Бухгалтерская справка (0504833). |
60 |
91-1 |
Начислены положительные курсовые разницы по расчетам с поставщиками в иностранной валюте. |
Бухгалтерская справка (0504833). |
91-2 |
60 |
Начислены отрицательные курсовые разницы по расчетам с поставщиками в иностранной валюте. |
Бухгалтерская справка (0504833). |
60 |
52 |
Произведена оплата поставщику с валютного счета |
Выписка банка по валютному счету. |
60 |
55 |
Произведена оплата поставщику с аккредитива. |
Аккредитив (0401063), Выписки банка по специальному счету. |
Дата публикации: 01.02.09
Проект: Библиотека форм
© Ескевич Ирина 2009